«Мы должны быть одними из лучших». Главврач Диагностического центра Алтайского края — о планах, пациентах и перестройке

Быстро идти в ногу со всем здравоохранением, меняться, внедрять новые технологии, привлекать новых пациентов – краевому Диагностическому центру это удается, пожалуй, лучше всех. Говорим с главным врачом Жанной Вахловой о предстоящих перестройках, специалистах и пациентах.

Диагностический центр.

В постоянном поиске

— Вместо торжества на 30-летие Диагностического центра у вас была масштабная врачебная конференция о роли подобных медучреджений. Какие главные выводы вы из нее сделали?

— Мы провели конференцию, потому что нам довольно трудно самим оценить себя, поскольку в регионе мы единственные и уникальные. Надо было понять, в тут ли сторону мы развиваемся. Мы пригласили коллег из Кемерова, Омска, Брянска, Республики Коми, Новосибирска, Томска, Москвы, Санкт-Петербурга.

Были ведущие специалисты медицинских вузов и федеральных институтов, которые занимаются проблемами диагностики и вопросами организации здравоохранения. Последнее очень важно, эксперты довели до сведения наших специалистов, каков должен быть набор методик, как они применяются с точки зрения клинических рекомендаций и стандартов оказания медпомощи, как новые посылы клинической медицины отражаются на работе диагностических служб.

По оценкам коллег, мы действительно идем в правильном направлении. Во главу угла мы ставим клинициста, который дает нам задачу, а мы должны подобрать точные методы, чтобы помочь ему в постановке диагноза и подборе терапии.

Наш диагностический центр открылся в 1993 году, и последний регламент по его работе датирован 1997-ым. Это очень старый документ, за это время медицинская наука и организация медпомощи ушли уже далеко. Подходы сильно изменились. Поэтому все диагностические центры сейчас находятся в неком поиске, пытаясь ответить на новые запросы здравоохранения.

Главный врач Диагностического центра Жанна Вахлова.

— Что в этом смысле происходит в нашем Диагностическом центре?

— Появились новые профилактические стандарты — в частности, после ковида, а также клинические рекомендации по тем или иным заболеваниям, они меняются довольно часто – каждые три года. Министерство здравоохранения анализирует структуру смертности и ставит врачам-клиницистам задачи, которые они в итоге обращают к нам. Например, согласно новому порядку, в диагностических службах стали появляться специализированные эндокринологические центры. Есть такой и у нас.

В онкопоиске появились новые подходы и методики, например, низкодозная компьютерная томография. Такой скрининг запущен в Кемерове. У нас есть решение коллегии регионального минздрава по проведению этих исследований среди групп риска — курящие, с хроническими бронхитами и обструктивной болезнью легких. Мы готовы работать.

Многие регионы достаточно агрессивно идут по пути вымывания лабораторий из первичного поликлинического звена. То есть вся эта работа сосредотачивается в диагностических центрах. Лаборатории остаются лишь в стационарных учреждениях, где идет оказание экстренной медицинской помощи, а поликлиники таких подразделений не имеют. В нашем регионе пока таких решений нет, но мы анализируем объемы, которые есть в первичном звене, и готовы взять всю плановую лабораторию на себя — у нас для этого есть все: люди, оборудование, технологии и методики.

Диагностический центр.

— Диагностические центры в России работают по одному принципу с точки зрения привлечения пациентов?

— Они имеют разную форму собственности. Где-то это полностью частные центры, где-то государственные, как мы, где-то автономные. Но везде есть задача по расширению доступности медпомощи, просто решается по-разному. Кто-то работает на госзаказе, который выполняется, и потом, учреждение весь ресурс тратит на зарабатывание денег. Мы приоритетно работаем на бесплатного пациента. Таких у нас 80%.

Цифра

300 тыс. консультативно-поликлинических приемов проводят в центре ежегодно.

Сложные пациенты

— Вы говорили о создании специализированных эндокринологических центров. У нас есть и другие. Расскажите, как они работают.

— У нас сейчас три центра. Помимо эндокринологического есть центр охраны семьи и репродукции и центр диспансерного наблюдения пациентов с доброкачественными новообразованиями. Еще мы открыли отделение амбулаторной реабилитации.

Такая организация позволила нам сформировать поток сложных пациентов, которые требуют мультидисциплинарного подхода. У нас как раз это возможно реализовать, поскольку мы ведем прием по 26 специальностям. Сложный пациент обязательно должен находиться у нас, чтобы его в одном месте могли посмотреть все врачи, которые нужны.

Более того, у нас есть возможность телеконсультаций с федеральными центрами, которые либо рекомендуют нам какие-то тактики лечения, либо вызывают пациента на себя. Для пациента это прямой путь, поскольку заключение по его заболеванию делается с участием многих специалистов, и не надо их искать по всему Алтайскому краю.

То же и в плане дообследования. Наша номенклатура настолько широка, что мы можем провести любое исследование. По каждому направлению примерно на 10% эти исследования уникальны, амбулаторно их больше нигде в крае не делают.

Что касается пациентов с доброкачественными опухолями молочной железы, их вообще никто раньше не наблюдал. Мы проводим необходимые обследования — маммография, УЗИ, пункционная и трепанобиопсия, МРТ. Либо назначаем повторную явку через полгода, либо отправляем в онкологический центр для специализированного лечения. У нас есть прямой доступ к расписанию онкодиспансера.

Сейчас у докторов Центра особенная онконастороженность. Мы дополнительно проучили всех наших маммологов и гинекологов по онкологическому профилю, теперь у них двойная специальность.

Главный врач Диагностического центра Жанна Вахлова.

Люди и роботы

— Что помогает справиться с большим потоком пациентов?

— У нас есть так называемый лист ожидания. Мы в онлайн-режиме знаем, сколько пациентов нуждается в той или иной услуге и соответственно мобильно можем перестраивать свою работу. Методика показала свои плюсы и распространилась на весь край, сейчас так работают краевая клиническая больница, онко- и кардиодиспансер.

Например, если мы видим, что копится очередь на МРТ, мы тут же расширяем расписание. Сейчас мы работаем уже шесть дней в неделю. Если видим, что сами не справляемся и выходим за рамки положенных сроков ожидания, то привлекаем коллег из других организаций.

Или, например, мы видим, что УЗИ щитовидной железы не так востребовано, зато копится очередь в гинекологию — значит, именно там увеличиваем количество талонов.

Ежедневно анализируем количество пропадающих талонов, когда пациент записался, но потом отказался. Сегодняшние талоны быстро распределяем.

Пациентам из листа ожидания звонит робот и приглашает на прием. Если не может дозвониться, подключается специалист колл-центра. Если и так не получается связаться, убираем человека из листа ожидания. Часто пациенты либо вовсе не дают телефонов, либо дают неправильные. Проблема с «недоходами» есть у всех медорганизаций, но у нас она не так велика — только около 5-6% людей не пользуются талонами.

Человеческим ресурсом, конечно, все это не переварить. У нас пять роботов, они обзванивают более 1000 человек в день.

Диагностический центр.

— Каков маршрут пациента в самом Диагностическом центре?

— Первичное звено здравоохранение — это фондодержатель. Деньги все сосредоточены у поликлиник. Они определяются, нужна ли пациенту просто отдельная диагностическая процедура или ему нужен еще наш клиницист, который направит его на определенные исследования. Мы работаем и в том, и в другом варианте.

Если мы видим, что пациент пришел к нам недообследованным, мы назначаем дополнительные процедуры для постановки диагноза.

Вообще, стоит задача доводить пациента до логического завершения. Мы — не просто этап, на котором пообследовали и отправили домой, мы должны стать неким завершающим звеном, чтобы пациент получил результат. Мы ставим диагноз, и он либо едет, например, в стационар, либо домой с понятной схемой лечения, далее диспансерно наблюдается либо у нас, либо по месту жительства.

Что касается стационарного лечения, то мы можем прямо с нашей площадки записать пациента в любую другую медорганизацию: краевую детскую или взрослую, 5-ю горольницу, онкодиспансер.

Наша регистратура — это, по сути, рудимент. Она нужна только для платных пациентов. Люди по ОМС идут сразу к врачу. Если нужно дообследование, талоны выдает врач: тут же, в кабинете.

У нас есть лист ожидания не только по внешнему потоку пациентов, но и по внутреннему. Если врач не видит талонов в свободном доступе, то ставит пациента в лист, и потом робот приглашает на прием. И внешнюю, и внутреннюю очередь мы контролируем в режиме реального времени и можем быстро принять меры, если она становится слишком большой.

Тем пациентам, которые проходят дообследование, можно не приходить второй раз на прием к врачу, они могут увидеть заключение в личном кабинете на нашем сайте. Сейчас можно зайти в него через портал Госуслуг и посмотреть все, что вы делали в Диагностическом центре с 2006 года. Там же можно купить талон на прием или какое-то исследование. Это очень удобно, и количество пользователей растет в геометрической прогрессии.

Цифра

2 млн. пациентов значится в базе Диагностического центра.

Диагностический центр.

Все средства – на оборудование

— Как обстоят дела с оборудованием? Год назад вы говорили о том, что оно на 60% даже не физически, а морально устарело.

— За год мы обновили многое. У нас есть пять новых УЗИ-аппаратов экспертного класса. Для инвестиций в техническое перевооружение мы используем и ресурсы министерства здравоохранения, и нормированный запас средств ОМС, и собственные средства: все наши заработанные средства мы тратим на оборудование. Мы понимаем, что должны быть одними из лучших в крае.

Ждем поставки нового денситометра. Полностью переоснастили патологоанатомическое отделение. Есть мечта перевести его в «цифру», для этого нужен гистосканер, чтобы все снимки хранились в единой базе.

Новое оборудование есть и в микробиологической лаборатории. Если раньше мы могли сказать, есть или нет микробиологический рост, но теперь мы можем в течение суток определять, какой именно микроб растет у пациента.

Купили достаточно много мелкого недорогостоящего оборудования, необходимого в поликлинике.

Законодательство в части закупа сейчас позволяет совершать покупки стоимостью до миллиона рублей за счет средств ОМС. Эта возможность дает нам возможность переоснащать врачебные кабинеты. Раньше предельная стоимость была ограничена 100 тыс. рублями, а на такие деньги сложно что-то приобрести.

Тяжелая техника у нас достаточно новая, мы за ней следим, вовремя ремонтируем, и работает она с 8:00 до 20:00 ежедневно.

Диагностический центр.

— А кадровая проблема есть?

— На сегодняшний день укомплектованность составляет 76%. Это достаточно хороший показатель, достаточный для того, чтобы обеспечить и доступность медпомощи, и хороший уровень заработной платы. Сегодня средняя врачебная зарплата — около 80 тыс. рублей.

Цифра

300 видов гематологических, общеклинических, иммунологических, биохимических, микробиологических, молекулярно-генетических, цитологических, гистологических исследований проводит лабораторный корпус.

Диагностический центр.

Второе мнение

— Вы крупнейшее медучреждение края, по сути, методологический центр. Как строится взаимодействие с коллегами из районов?

— В лучевой диагностике мы технически готовы заменять дистанционно любого специалиста (если в районе нет рентгенолога), благодаря единой базе цифровых изображений.

Консультируем коллег по запросу. Пока их не так много. Сейчас готовится приказ по второму чтению маммограмм, часть районов будет завязана на нас. То есть наши специалисты будут проверять заключения районных врачей, чтобы исключить случаи неверного диагноза или пропуска онкопатологии.

Мы все же хотим стать полноценным референс-центром. Чтобы к нам чаще обращались за экспертной поддержкой. Поскольку уровень специалистов очень высокий. Они глубже понимают специфику диагностики.

— Вы ведете и выездную работу в крае? Как она строится и есть ли эффект?

— Мы опять же работаем с листом ожидания. Если мы видим, что накопилось много пациентов с какой-то территории, то мы не вызываем их на себя, а выезжаем сами. Очень востребованы неврологи и эндокринологи. Плюс исследования, в основном сердечно-сосудистой системы.

Сейчас мы лицензировали площадку в Славгороде, теперь у нас там есть филиал. На очереди — Заринск. Это решит вопрос доступности медпомощи на этих территориях.

Мы видим, кто к нам записался, поэтому можем посмотреть их направления, медицинские данные, и таким образом мы приезжаем уже к подготовленному пациенту. Более того, можем поставить задачу району, если пациент не дообследован и какие-то манипуляции можно провести на месте. Получается, что, приезжая, мы не просто делаем какие-то анализы, но можем сразу давать заключения. Если для диагноза нужно наше оборудование, можем там же, на месте, записать пациента в краевой Диагностический центр.

То есть мы не занимаемся скринингом, а работаем с подготовленными пациентами, которые действительно нуждаются именно в нашей помощи.

Мы готовы открывать свои представительства в межрайонных центрах. Они сейчас хорошо оснащены, но есть проблема со специалистами. Нам не обязательно везти свое оборудование, и местное будет использоваться более рационально. Пациент только выигрывает, потому что не тратит время и деньги на перемещения по краю.

Цифра

2500 человек в день обслуживает Диагностический центр.

Диагностический центр.

Перестройка

— Год назад вы планировали масштабную перестройку здания центра в соответствии с новыми санитарными и строительными правилами. На каком этапе вы сейчас?

— За год мы разработали проектно-сметную документацию на шесть объектов внутри центра, включая отделение ультразвуковой диагностики, лабораторный блок и крышу. Полностью навели порядок в подвале, завели там аптечные склады. Подготовили медицинское задание для эндоскопического отделения, поликлиники, отделения функциональной диагностики.

Продолжаем выводить немедицинский персонал в отдельный блок. Полностью 1-6 этажи отдаем под медицинские подразделения.

Хотим интенсифицировать работу отделения эндоскопии, увеличить количество исследований за счет новых процессов. Потерь на ожидание не будет ни у кого. Эндоскопист не будет тратить время на беседы с пациентом и станет заниматься только процедурой, после него пациент уходит к клиницистам.

Перестройка масштабная, рассчитана на пять лет.

Диагностический центр.

Курс на оздоровление: как создавали Диагностический центр

— Вообще структура здравоохранения в 1980-х и начале 1990-х был интересная. Стояла задача — обеспечить шаговую доступность, поэтому инфраструктура была огромная: те поликлиники, ФАПы, амбулатории сейчас на карте выглядели бы как маячки операторов сотовой связи — сплошной ковер. В каждом малюсеньком селе была своя медорганизация.

Это было оправдано, поскольку транспортная доступность оставляла желать лучшего. Такая структура была нацелена на оказание неотложной помощи.

Диагностическая помощь не была развита, ей занимался средний медперсонал: федьдшеры-лаборанты, которые примитивными ручными способами делали какие-то лабораторные исследования при больнице.

Конечно, зарубежные страны ушли в плане диагностической культуры далеко вперед. Правительство РСФСР в 1988 году приняло решение о строительстве диагностических центров в городах-миллионниках или там, где имеются крупные промышленные центры. Мы в этот пул не попали.

Построить центр у нас планировалось в 1992 году, и это получилось благодаря тому, что органы исполнительной власти все же взяли на себя обязательства сделать это за счет собственных средств.

В конце 1980-х появилась и Семипалатинская программа, которая стала серьезным подспорьем. Оснащение центра оборудованием как раз по ней шло. Во главу угла в программе ставилась доступность медпомощи и оздоровление населения. И уровень оснащения на 1990-2000 годы был высочайшим. В центре тогда работали 300 человек.

Создание Диагностического повлияло на многие процессы в региональном здравоохранении. У нас первых появилось высокоточное оборудование — КТ, МРТ, автоматизированная лаборатория, самый большой пул УЗИ.

Источник: altapress.ru