Наша землячка Ирина Гримберг, прожив пятнадцать лет в Италии, вернулась в Россию, в родной Заринск. О жизни на берегах солнечной Адриатики она рассказала «АП».
Содержание:
Отъезд
– Я училась в швейном профучилище № 23 Барнаула, потом освоила специальность закройщика, жила и работала, как и все. В начале двухтысячных в России, если помните, зарплаты были мизерными, не дававшими возможности оформить ипотеку. Сыну уже пятнадцать лет исполнилось, когда я решилась уехать в Италию, чтобы заработать на нормальное жилье. По России я очень скучала все эти пятнадцать лет, и не было года, чтобы не собиралась обратно, особенно если что-то не ладилось.
«Очаровательный приморский городок», «типичная средиземноморская архитектура», «идеальное сочетание белых домов с бирюзовыми водами» – так пишут туристические справочники про Монополи. Приехав сюда, первое время человек с интересом открывает для себя новую страну, ее традиции. Но Италия маленькая, очень быстро здесь все становится обыденным. Начинается жизнь, далеко не безоблачная даже на берегу южного моря. Так что «не нужно путать тур с эмиграцией», как говорится.
Монополи
Название городка с населением 50 тысяч человек не так известно, как расположенный в 40 километрах Бари, где хранятся мощи Николая Чудотворца и действует православная церковь в его честь.
В Монополи живет много выходцев из Грузии, но те абстрагируются от всего, что касается России. Русских мало, в основном это женщины, вышедшие замуж за итальянцев. Каждая при этом сама по себе. Для меня это было сюрпризом, ведь раньше я думала, что соотечественники за границей должны держаться вместе вдали от родины. Я, к примеру, ехала работать сиделкой, ухаживала за тяжелобольным человеком. А когда он ушел из жизни, осталась без работы. И быстро поняла, что могу рассчитывать только на себя. Поначалу еще пыталась поддерживать отношения со «своими», но со временем стала себя спрашивать, нужна ли мне «дружба», в которой никто никому не рад. По-настоящему мы сдружились с женщиной-белоруской и несколькими местными жителями. Благодаря им я продержалась в Италии 15 лет.
Возвращение к профессии
– Есть стереотип «высокой итальянской моды». Это верно, только если она не отшивается эмигрантами из Румынии в арендованном гараже. На самом деле, профессионалов, работающих качественно, там мало, но при этом человеку «с улицы» сложно устроиться в ателье или мастерскую. Я заходила и спрашивала, требуются ли здесь швеи, а хозяин, показывая пустые машины, разводил руками: «А куда я вас садить буду?» Вряд ли это отказы по национальному признаку. Просто портные достаточно закрытый профессиональный клан в Италии. Нет учебных заведений, где учат этому ремеслу. Есть мастера старой школы, но они не делятся своими секретами с другими и ревностно относятся друг к другу. Ведь если ты превзойдешь коллегу, его клиенты уйдут к тебе. Работа в семьях стала бесценным опытом для меня. Люди, узнав о моей специальности, просили кому отремонтировать что-то, кому сшить. Так расширялся круг клиентов, а постепенно параллельно с уборкой домов я устроилась еще и в ателье, занимавшееся интерьером: обивкой мебели, пошивом штор. Зарплата была небольшой, зато я вернулась в профессию. Мой работодатель Джанмарко также хранил секреты, не допускал, чтобы я изучила весь технологический цикл, не стала его конкурентом. Но при этом всякий раз, как я уезжала домой в отпуск, с тревогой спрашивал: «Ира, ты вернешься? Возвращайся, пожалуйста». С хорошими кадрами в Италии плохо, как и в России. Работы завались – рук не хватает. И в этом наши страны похожи.
Есть разница
– Монополи – это юг Италии, жаркий регион, и потому нет в домах центрального отопления. Есть газовые колонки, обогреватели. Когда я сюда приехала, аренда жилья и «коммуналка» стоили недорого. Но с ростом потока туристов, из России в том числе, цены подскочили. Для сравнения, в квитанции за электроэнергию в один и тот же период 2021-го и 2022-го годов (февраль-март) значатся очень разные цифры, 150 и 450 евро соответственно плюс 300 – аренда квартиры. И это при зарплате тысяча евро. Там уже сейчас очень сложно, но будет еще сложнее, судя по тому, как развивается геополитическая ситуация. Итальянские городки живут туризмом, там любят русских, в сезон именно они основные посетители приморских ресторанчиков и потребители туристических услуг. Но россияне сейчас не едут в Италию. Едут немцы, народ прижимистый, на которых много не заработаешь. Они снимают самое дешевое жилье, экономят на еде и не любят тратиться на экскурсии.
Ничего критичного
– Когда власти Евросоюза объявили о поддержке Зеленского, граждане Италии митинги протеста устраивали, недоумевая, почему из-за Украины их страна должна ссориться с Россией. Люди выходили и кричали, что им самим непросто живется. Моя соседка говорила, что итальянцы – люди мирные, не умеющие и не желающие воевать настолько, что и само понятие патриотизма для них относительно.
Когда началась спецоперация на Украине, мои друзья-итальянцы, люди образованные, но запутанные пропагандой в СМИ, спрашивали: «Ира, что там происходит?» Я рассказывала им то, что знала сама. И ловила себя на мысли, что мне невыносима ложь, которую льют на Россию итальянские телеканалы. Человеку, не знающему истории ее взаимоотношений с Украиной, в таком потоке дезы и впрямь легко запутаться.
Русофобских настроений я особо на себе не испытывала, но однажды, когда нужно было переоформить банковскую карту, мне просто отказали. Служащая банка сказала, что накануне такая же ситуация возникла еще с одной женщиной из России. Некритично, деньги я не потеряла.
До лучших времён
– Моему сыну сейчас тридцать. Он беспокоился за меня, но при этом оставлял мне право выбора. Если бы сейчас я приняла решение остаться там, наверное, принял бы его. Но мы с ним думаем и чувствуем одинаково. Быть вне России в сложные времена для меня неприемлемо. В такой момент просто бросаешь все на чужбине и едешь домой. Поеду ли еще в Италию? Не знаю. Насовсем возвращаться туда не хочу, но в Монополи осталась часть моих вещей, их надо бы забрать. Однако большой вопрос, позволит ли их вывезти итальянская сторона. Когда я уезжала оттуда, видела на границе длинные вереницы фур, их не пропускали ни в одну, ни в другую сторону. Мы оставили этот вопрос до лучших времен.
Взгляд со стороны
– Приезжая в отпуск в Россию, всякий раз я видела, как она меняется к лучшему. Наверное, это заметнее, если бываешь здесь наездами. Не понимаю россиян, которые ругают Путина, критикуют власть. Ребята, вы о чем вообще говорите?! Вы забыли, какой была страна 20 лет назад? Все мои знакомые в России обзавелись неплохими машинами, поменяли старые квартиры на более комфортабельные, им доступна ипотека. Разве такое возможно было раньше? Конечно, проблемы есть. Идеальной модели управления вообще не может быть в огромной стране с суровым климатом. Невозможно все предвидеть и разрулить заранее. Но есть главное – стабильность, а значит, сложности преодолимы.
Мечты сбываются
– В жарком климате у людей совсем иные гастрономические предпочтения. Так называемое средиземноморское меню – это фрукты, овощи, морепродукты, сыры, легкие вина. Мясо итальянцы едят редко, тяжелой пищи не хочется в 40-градусную жару. И та же пицца далеко не каждый день у них на столе. А вернувшись домой, я поняла, как соскучилась по обычным горячим супчикам. Мне их очень не хватало.
Язык не забываю, со своими друзьями созваниваюсь ежедневно. Геополитику, непростую и для нас, и для них, по телефону не обсуждаем. Им интересно, как я устроилась в России. А у меня все хорошо. Купила жилье. В Заринске, где у меня папа живет, нашла хорошую работу. Просто пришла по объявлению в ателье по пошиву свадебных платьев и меня сразу взяли. Теперь я шью наряды невестам и вспоминаю, как шла когда-то итальянской улочкой мимо салона свадебной моды и думала, как же повезло белошвейкам, создающим такую красоту!
Заринск
Источник: